Выдержка из Постановочного материала учебного курса «Основы социологии» Том 4:
Часть 4. «Человечность и путь к ней» (Книга 1), ВП СССР, СПб, 2014

Глава 12.1. О неподдельности Любви

От средних веков дошла притча:

Некий пытливый, интеллектуально развитый и широко эрудированный чёрт, столкнувшись с тем, что Любящие души не поддаются совращению, обратился к одному святому с просьбой, чтобы тот объяснил ему, что такое Любовь, подразумевая, что тогда он сможет одолевать и Любящих. Но из слов святого чёрт не смог воспринять «логику» Любви и решил, что его обманывают, что никакой Любви в Жизни не существует и что он может беспрепятственно сатанеть и далее, чтобы стать сильнее Любящих; а люди? — пусть тешат себя своими «несбыточными мечтами»[1] о Любви в пленяющей их суете мира сего…

[1] М.Ю. Лермонтов:

1
Когда б в покорности незнанья
Нас жить Создатель осудил,
Неисполнимые желанья
Он в нашу душу б не вложил,
Он не позволил бы стремиться
К тому, что не должно свершиться,
Он не позволил бы искать
В себе и в мире совершенства,
Когда б нам полного блаженства
Не дóлжно вечно было знать.

2
Но чувство есть у нас святое,
Надежда, бог грядущих дней, —
Она в душе, где всё земное,
Живёт наперекор страстей;
Она залог, что есть поныне
На небе иль в другой пустыне
Такое место, где любовь
Предстанет нам, как ангел нежный,
И где тоски её мятежной
Душа узнать не сможет вновь.

Притча эта о том, что человеку не до́лжно ни пленяться суетой мира сего, ни уподобляться этому чёрту, домогаясь логически строгих «дефиниций» = определений и тем более — юридической кодификации того, что такое Любовь, и рецептов, как «сконструировать» в себе самом или перенять у окружающих её «логику» = алгоритмику.

И со времён появления в культуре сюжета этой притчи ничего не изменилось и не изменится в дальнейшем потому, что внеалгоритмичность Любви — это её вечное качество, которое пришло из предвечности, будучи частью Предопределения Божиего и одним из аспектов Его Самого́. Причина этого в том, что:

Любовь — свободное творчество, если под свободой понимать совестью водительство, Богом данное, творчество от щедрот души. И потому Любовь всегда выходит за ограниченные пределы тех алгоритмов деятельности, которые были созданы ранее, начала ею очередного творческого акта, даже если эти алгоритмы возникли в прошлом в проявлениях само́й Любови.

Любовь вне логики

Непостижима для ума
Любовь, он тешится подделкой,
Взаимовыгодной горелкой
Освещена его тюрьма.

Он прячет чувства от страданий
Любви палящего огня,
Для сердца создана броня
Из прошлых углей, от желаний.

И привыкая к темноте,
Боится света бедолага;
В любви все ищут только блага,
Что и приводит к слепоте…

И от ожогов прячась в нише
Холодных помыслов ума,
Золой набитая сума —
Удел слепых под гордой крышей.

Заполыхал зарёй рассвет
На крыльях облака седого;
Кто носит тяготы другого —
В том и любви небесной свет. [1]

Иначе говоря, человеку, чтобы состояться Человеком, до́лжно научиться Любить, хотя это и не просто, потому что:

• истинная Любовь — «ипостась» — один из ликов безграничной [2] Правды-Истины, и соответственно, как не существует абстрактной Правды-Истины, так же и Любовь в каждом из всего множества её проявлений конкретна, неповторима и неподражаема [3], она не поддаётся алгоритмизации, как не поддаётся алгоритмизации и искусство диалектики, открывающее человеку Правду-Истину;

• вследствие этого передать Любовь в готовом к употреблению виде от одного субъекта к другому невозможно;
• кроме того, Любовь, выявляя и разрешая проблемы индивидов, обществ и человечества в целом, требует не только унаследованных от прошлого знаний, но и творчества, вследствие чего без овладения искусством диалектики обрести Любовь в её полноте не удастся.

Соответственно:

Реализовывать в жизни практически данную Богом способность Любить — каждому необходимо НАучиться самому.

Все прошлые и последующие тексты «о Любви» в настоящем курсе — только намёки, чтобы те, кто не желает уподобиться упомянутому чёрту из средневековой притчи (и тем более — отождествиться с ним), нашли и пробудили в себе познавательно-творческий потенциал и научились Любить и, воплощая Любовь в жизнь, породили глобальную цивилизацию человечности.

Иного пути спасения человечества нет.

Глава 12.1. О неподдельности Любви

…

Если же человек принимает в себя Любовь, то вместе с нею он обретает качество положительной эмоциональной самодостаточности, которое несравнимо с той эмоциональной подпиткой, которую могут дать и давали ему в прошлом привязанности и страсти, включая и «обалденный» секс.

Человек, несущий в себе Любовь, не подвластен угнетающим эмоциям. [4]

Его эмоциональное состояние не обусловлено окружающими обстоятельствами, поскольку для него реально ощутимо, что Вседержитель безошибочен и это — радость; не обусловлено тем, приняли его Любовь либо же нет, ибо Любовь по сути своей — свободный и щедрый дар, который, с одной стороны, невозможно кому-либо навязать, а с другой стороны, который протекает как вода сквозь пальцы того, к кому она обращена, если тот не удерживает её в ладонях встречным потоком Любви или хотя бы благодарности, но растопыривает пальцы пошире, чтобы заграбастать себе побольше Любви, излучаемой другим человеком. Кроме того, имея основания и цели в себе самой, Любовь не нуждается в ответном даре: если ответной Любви нет, это не проблема; если есть, то обе стороны в благодати.

И если Вы Любите, то не может возникнуть такой ситуации, когда Вы говорите другому человеку: «Я люблю тебя», — а спустя какое-то время, тем более в ходе семейной жизни с ним, Вы говорите ему: «Прости, я люблю другого». Если ситуация развивается по такому сценарию, то это означает, что Вы не Любили первого, не Любите и второго, но происходит перестройка системы Ваших привязанностей, и вследствие того, что Вы не свободны, Вы вынуждены одному сказать: «Прости, я тебя больше не Люблю», — а другому сказать: «Я тебя Люблю», — не зная, что в действительности Вы не любите никого.

К проявлениям Любви это не имеет никакого отношения, поскольку Любовь освобождает от привязанностей, и если бы Вы Любили, то были бы свободны, и соответственно у Вас не было бы причин разрушать Вашу же семью или дружбу. Если же Вы создали семью не на основе Любви, но Любовь всё же пришла к Вам потом, то она придаст совершенно иное качество уже сложившейся и возможно даже прежде того счастливой семье [5]. Любовь, придя раз, не уходит сама, и потому Вам не будет нужды когда-либо говорить одному человеку «я тебя больше не люблю», а другому «я тебя люблю, ты моя новая любовь».

Если же человек обретает Любовь до того, как он вступил в брак, то в Любви он свободен в избрании супруга. Однако — в силу того, что каждый человек обладает своеобразием судьбы и каждому необходимо выявить и разрешить свойственные его судьбе проблемы, то Любовь к избранному будет проявляться в помощи в выявлении и разрешении именно его своеобразных проблем. Иначе говоря, если избранницей некого мужчины стала некая «Маша», то её следует Любить не так, как «Таню», если бы «Таня» стала его избранницей; соответственно и для девушек и женщин — некоего «Петю» следует Любить иначе, а не так, как следовало бы любить «Васю», если бы избранником стал «Вася».

Но избрание кого-либо в супруги — не повод, чтобы отказать в Любви во всех иных аспектах жизни (кроме секса) всем прочим, с кем сводит человека Бог.

Но обязанность «индивидуального подхода», т.е. своеобразия проявлений Любви в конкретике жизненных обстоятельств относится ко всем её проявлениям без исключения, а не только к проявлениям Любви во взаимоотношениях супругов.

Любовь неизбежно обладает своеобразием при проявлении её в отношении каждого человека, поскольку суть Любви — в способствовании выявлению и разрешению проблем каждого конкретного человека, а комплекс проблем, обременяющих каждого человека обладает своеобразием. Иначе говоря, Любовь реализует принцип «каждому — ему необходимое», извращённый и дискредитированный фашизмом третьего рейха [6].

Тем не менее, эта особенность проявлений Любви во взаимоотношениях супругов приводит к пониманию смысла слова «суженый». Судьба — от Бога, многовариантный (в подавляющем большинстве случаев) сценарий (матрица) предстоящей жизни всякого человека. В нём есть вариант, который можно назвать «программа максимум», в которой наиболее полно реализуется потенциал личностного развития в русле Промысла. И есть вариант, который можно назвать «программа минимум»: при неспособности или нежелании реализовать «программу минимум» индивид уходит из жизни, исчерпав Божие попущение для него на совершение разного рода ошибок.

Судьбы людей включают в себя и их суженых супругов. Суженые друг другу — это те люди разного пола, которые став супругами, в наибольшей мере способны помочь друг другу в осуществлении «программ максимум» каждого из них, тем самым освобождая своих потомков, от необходимости исправлять многие ошибки алгоритмики своих родовых эгрегоров и открывая им более широкие возможности к воздействию на объемлющие эгрегоры в расширяющемся порядке их взаимной вложенности в ноосфере.

Соответственно дети, рождённые в Любви в браках суженых, обладают наилучшим врождённым потенциалом по отношению к иным возможным вариантам браков их родителей. Но многие браки заключаются не между сужеными в силу разных причин, что вызывает дополнительные трудности в осуществлении «программ максимум» каждого из супругов. Часть из этих трудностей достаётся их детям и последующим поколениям в качестве наследуемых жизненных обстоятельств, а также — и в виде ошибок в алгоритмике психики и проблем [7], которые им необходимо устранить и разрешить в их программах «максимум» и «минимум» [8]. И только в браке суженых наиболее полно реализуется потенциал тандемного принципа деятельности (см. Часть 1, раздел 5.10) не в какой-то узкой области профессиональной деятельности, а в Жизни вообще.

Если же брак состоялся не с суженым, то это не препятствие для Любви обоих супругов друг к другу, но то, что не может дать не суженый супруг, могут дать другие люди вне барака, однако это не может быть сексуальное удовлетворение: во-первых, эмоции Любящего не обусловлены сексом, вследствие чего при человечном типе строя психики секс без цели зачатия в Любви воспринимается как противоестественный; а во-вторых, это было бы для него следствием выпадением из состояния Любви или умышленного отказа от неё. Всё сказанное касается и культур, в которых многожёнство признаётся допустимым: и в них секс вне брака недопустим.

С суженым (суженой) можно разминуться или отвергнуть его (её) под воздействием собственного эгоизма. Но так же бесполезно искать его (её), пребывая под властью собственного эгоизма в вожделении реализовать «программу максимум». Самый надёжный способ соединиться с суженым — обрести Любовь, вследствие чего суженый (суженая) придёт сам (сама), точнее, — его (к нему либо к ней) приведёт Бог, и под властью Любви с ним (с нею) невозможно будет разминуться, а встретившись, — не опознать в таковом качестве. Воспрепятствовать этому может только эгоизм и порождаемые им вожделения «поиметь» в Жизни что-то из действительных или иллюзорных благ «мира сего» или «поиметь» кого-то.

Свобода выбора у индивида есть всегда, но свободы воли, если он повязан привязанностями, — нет. Его воля в каких-то своих устремлениях ограничивается привязанностями, и в таких ситуациях индивиду требуется сила воли, чтобы осуществить избранное или желательное, преодолев диктат привязанностей и прочих обстоятельств.

Если же человек обретает Любовь, которая освобождает его от привязанностей, то, поскольку привязанности перестают его сковывать, вместе с Любовью человек обретает и свободу воли.

Ещё раз напомним: воля — способность человека подчинять себя самого и течение событий вокруг него избранной им целесообразности; воля всегда действует с уровня сознания в психике в соответствии с осознаваемым смыслом (бессмысленной воли не бывает).

И тот человек, который Любит, — не собственник своей Любви, а только носитель и выразитель Любви Божией, также подаренной ему Свыше: Любовь — свободный и щедрый дар.

…